То есть, если, скажем, мы помним Баха, то это совсем не зна­чит, что действительно не было ему равных среди современников - срабатывает масса случайных деталей, и вот мы помним Баха (или, скорее, его имя) и ничего не знаем о людях, живших и тво­ривших рядом с ним.

К сожалению, жизнь подтверждает мою версию. Помнят, ска­жем, блестящего Высоцкого, но почти не помнят гениального Га­лича, даже не хочется продолжать.

Боюсь, лет через десять Майка почти забудут - останется он в памяти нескольких друзей-музыкантов. История вершит свой не­праведный суд. И ничего тут не поделаешь.

Мы познакомились в конце 70-х на маленьком акустическом сейшене в Москве. Подошел к пульту тихий, необыкновенно ин­теллигентный человек с большим носом и в темных очках. Долго и вежливо объяснял звукорежиссеру, какой бы он хотел звук. По­том вышел на сцену, и вдруг в лице его что-то изменилось, нижняя челюсть выехала вперед, и с удивительно неприятными интонаци­ями он затянул «Ты дрянь..».. Очень мне не понравилась такая ме­таморфоза. Был я тогда поборником тотальной чистоты и считал, что если человек в жизни один, а на сцене корчит из себя что-то другое, то, значит, в одном из двух случаев он врет. Ну, такой вот детский максимализм. Артем Троицкий, правда, случившийся на том же концерте и подглядевший мою реакцию, родил легенду, будто с той поры сделались мы с Майком непримиримыми идео­логическими противниками. Простим ему эту неправду.

Уже год спустя, услышав Майка с «Зоопарком», я стал их фа­ном, а с Майком мы подружились. Развивался я, видимо, посте­пенно. Если, например, «Битлз» принял сразу и во всем, то на «Роллингов» ушло довольно много времени, не мог я отделаться от чувства, что они тоже хотят, как «Битлз», но не могут, не полу­чается у них: и поют фальшиво, и играют как-то не так. Даже за­писал их сперва с целью заводить друзьям после «Битлз» и пока­зывать, как не надо петь. А просто «Битлз» застилали все глаза, заполняли все уши, и не желала душа принимать какой- то иной эстетики.

Типичная слепота влюбленного. Это, слава Богу, временное явление. Оказалось, «Роллинг Стоунз» имеют право на то, чтобы их судили по законам их эстетики. С Майком у меня вышло при­мерно то же самое. Это я не в порядке оправдания (не в чем) -просто есть люди, которые искренне не могут понять, как это мне не понравились песни «Зоопарка», а потом вдруг раз и понрави­лись. Не обо мне речь. С Майком было славно гулять по ночной