Миши были рок-музыканты Англии и США. Он преклонялся пе­ред «Битлз», испытывал особенную любовь и нежность к Джону Леннону, обожал Марка Болана, Джеггера. А в лице нашего героя эти прославленные музыканты имели не только страстного пок­лонника, но и способного ученика, верного последователя, актив­нейшего пропагандиста. Трудно даже представить себе, сколько он прослушал дисков, пленок, кассет с их записями, сколько пле­нок и кассет записал сам, сколько прочитал о них книг и статей. Кропотливо и настойчиво, не жалея ни сил, ни времени, ни денег, собирал он свою фонотеку и составлял ее каталог. О творчестве любимых музыкантов он говорил увлеченно, профессионально и мог бы, как уже говорилось выше, читать о них лекции.

В комнате, где он последние годы жил и где он скончался, на самых видных местах висели портреты любимейших из любимых: слева - Джона Леннона, справа - Марка Болана. И они были пос­ледними, кого он мог видеть и с кем мог проститься перед тем, как потерял сознание.

Умея искренне восхищаться другими, сам Миша был очень скромен и о себе говорил мало. О его популярности я в сущности узнала только после его смерти. На вопросы, как прошел тот или иной концерт, какой была гастрольная поездка, что пишет о нем пресса, он отвечал неизменным, стандартным, но, в сущности, ни­чего не говорящим «нормально». И только однажды, видимо, пос­ле какого-то удачного выступления или, может быть, после появ­ления в печати положительной рецензии он позвонил мне и ска­зал: «Мама, вот и твой сын стал, наконец, почти знаменит».