Немножко кофе, немножко сэкса,

Совсем чуть-чуть Tyranozaurus Rexa.

Отбойный молоток за окном стучит, почти как Стив Тук.

Открой окно. Как там погода?

Чуть-чуть прохладно? Что ж, такое время года,

Но мне пока что тепло в кольце твоих рук.

Горячий душ и легкий завтрак,

И мы идем гулять, но

Скажи, почему меня бросает в дрожь,

когда ты пытаешься меня обнять?

BLUES DE MOSKOU

Здесь нас никто не любит, и мы не любим их.

Все ездят на метро, ну, а мы не из таких.

Ага, мы берем мотор, хотя в кармане - голяк,

И мы киряем свой портвейн, мы пьем чужой коньяк

Я не люблю Таганку, ненавижу Арбат -

Еще по одной, и пора назад.

Здесь нас никто не любит и не зовет на флэт,

Не выставляет пива, не готовит нам обед.

Мы всем поддерживаем кайф, нам кайф ломают кругом,

В Сокольниках и в центре - один крутой облом.

Здесь холодно и гадко, здесь очень не в умат -

Еще по одной, и пора назад.

И барышни в столице милы, но не для нас.

Они не любят музыкантов, идут в сплошной отказ.

Меня динамит телеграф, не выдавая перевод,

Мне некуда укрыться, когда болит живот.

Из порванной штанины глядит мой голый зад -

Еще по одной, и пора назад.

Там стрёмно в магазинах, там все не как у нас,

Там не купить портвейн, в продаже только квас.

Народ там озверевший, он бьет друг другу фэйс,

Никто не слышал STRENGLERS, на топе только SPACE.

От этой всей достачи так и тянет на мат -

Еще по одной, и пора назад.

СВЕТ

И когда мне так плохо, что вынести это никак нельзя,

И когда жизнь - это не жизнь, а просто обломок странного дня,

И когда в сером небе над полем кружит воронье,

Я шепчу: «Да святится имя Твое».

Откуда столько сомнений?

Я пытаюсь их гнать.

Но если связаны руки, очень сложно играть.

Я - простая дворняжка, и одет я в рванье,

Но я шепчу: «Да святится имя Твое»

Думай - не думай, если хочешь жать, сначала посей, Но ты же знаешь, ты же знаешь, в этом мире слишком мало людей.

И они говорят мне так много слов, но я знаю - все вранье, И я шепчу: «Да святится имя Твое»

Только тот и несчастлив, кто не смеет украсть.

Ну, а если всю жизнь ты прожил на дне - невозможно упасть.

Но костры еще не сгорели, и глумится зверье,

Мои руки в огне, мое сердце - мишень,