Когда мы ждали муниципальный транспорт, ехали в метро, Майкуша переводил мне стихи Гинзберга, читал Веничку Ерофе­ева. Скучать не приходилось.

Хорошее выдалось лето: любовь, солнце, цветы (их Майк ча­ще всего не покупал, а рвал на каких-то заповедных клумбах), но­вые знакомые, новые впечатления. Летом же Михаил Васильевич сделал мне официальное предложение. Произошло это на знаме­нитом (по разным причинам) балконе нашего друга Миши. «Меч­тал бы поселиться с тобой в старинном замке, но могут предло­жить только квартиру с родителями и зарплату сторожа..».

Со свадьбой решили не торопиться, однако вопрос с жильем стоял довольно остро. Я думала-думала и пошла устраиваться в «Теплоэнерго», где желающим давали комнаты. Пришлось побо-

роть страх перед неведомыми механизмами и учиться на кочегара (пардон: на оператора газовой котельной). Но это было попозже. А летом мы встречались то у Майка на Варшавской, то у меня на Васильевском, где кроме нас с братом обитали Володины одно­курсники (между прочим очень милые люди). Заезжала я и к Майку на службу. Он уже уволился из БТК и сторожил какой-то объект на Кировском проспекте. Однажды Миша попросил нари­совать обложку к его альбому: «Сладкая N и др». Идея оформле­ния - его, я - только исполнитель. Да и нарисовал бы Майк полу­чше, чем я. Не знаю, зачем ему вообще это понадобилось...

Кажется, в начале осени Майк ездил в Москву с сольными концертами для не очень широкой аудитории. Приняли его там хо­рошо. А большой человек Олег Евгеньевич решил с БГ и Майком заняться дикцией, вокалом и другими полезными вещами. Майку­ша это дело скоро забросил, хотя уверял, что Осетинский его многому научил.

«А жениться нельзя! - громыхал Олег Евгеньевич. - Он будет знаменитым артистом! Поездки, гастроли! Семья только связыва­ет творческого человека! Не надо Майку мешать!»... «Никто и не собирается мешать», - вздыхала я, мечтая о сыне с карими глазка­ми. И Бог меня услышал!..

Уже начались холода, когда мне наконец-то предложили ком­нату. Я даже не поехала ее смотреть - сразу согласилась, так как жить было решительно негде. Женщина, распределяющая пло­щадь, показала план квартиры: «Какую выбираете?» Я ткнула пальцем в самую середину ряда маленьких прямоугольников. От­ныне это было мое жилье в Петербурге, означавшее свободу.